Лошади против дронов: Россия возраждает конную кавалерию — тактика Будённого в XXI веке. Насколько эффективна конная атака в эпоху FPV-дронов и высокоточных ракет, и не станет ли это очередным символом военного абсурда россиян?

В XXI веке, когда войны выигрывают беспилотники и высокоточные ракеты, российская армия решила вернуться к проверенным временем решениям. На Донбассе начали формировать конные штурмовые группы. Идея проста: если танков и бронетехники не хватает, то лошадь может заменить всё. Смотрится это комично, но в условиях истощения ресурсов конница действительно показалась россиянам «инновацией», что подтверждает видео роспропагандиста.

По данным российских источников, движение к возрождению кавалерии стало особенно заметным в 2025 году. Отряд «Шторм» в составе 9-й бригады (51-я армия), действующей в оккупированной Донецкой области, под руководством командира с позывным «Хан» начал обучение бойцов верховой езде. 

В новой интерпретации кавалерии два бойца делят одного коня: один управляет, другой ведёт огонь. Лошадей учат не бояться взрывов и выстрелов, а заодно развивают у них «полезные инстинкты» — якобы животные способны обходить мины. Аргументы сторонников звучат впечатляюще: кони видят в темноте лучше людей, не нуждаются в дорогах и могут резко ускориться на финальном этапе атаки. И всё это в условиях, где мотоциклы и бронетехника оказались слишком дорогими или слишком уязвимыми.

История повторяется как фарс. В 1920-х кавалерия Красной армии действительно была грозной силой, а тачанка стала символом мобильной атаки. Но тогда противник не имел дронов, тепловизоров и управляемых бомб. Сегодня же конные группы выглядят скорее как символ отчаяния, чем как стратегическое решение. Тем не менее российские командиры явно стремятся превзойти Будённого — только теперь без усачей в будёновках, зато с бойцами в бронежилетах на лошадях.

Нельзя отрицать, что кавалерия имеет свои плюсы. Лошадь действительно способна пройти там, где не проедет техника. В условиях разрушенной инфраструктуры и минных полей животное может оказаться более надёжным средством передвижения, чем «устаревший бронетранспортёр». Кроме того, сам факт появления конницы может действовать на психологию — солдаты, увидев в прицелах скачущие силуэты, могут испытать замешательство.

Но все эти аргументы тонут в очевидных минусах. Современное поле боя — это квадрокоптеры с тепловизорами, ударные FPV-дроны камикадзе и миномёты, для которых конная атака выглядит как живой тир. Уязвимость конницы настолько очевидна, что она скорее напоминает постановку для военной хроники, чем реальное средство ведения боя.

Внедрение конницы на фронте — это не столько военная необходимость, сколько отражение кризиса российской армии. Когда бронетехника уничтожена, а запасы истощены, остаётся надеяться на коней. В этом есть своя логика: дешёвое, мобильное и не требующее топлива средство. Но если отстраниться от романтики и посмотреть трезво, кавалерия не способна изменить ход войны. Она может использоваться эпизодически, как вспомогательный инструмент, но не как основная ударная сила.

Возвращение кавалерии — это больше символ, чем стратегия. Россия демонстрирует готовность цепляться за любые варианты, даже те, что больше подходят для учебника истории, чем для современной войны. Для внутренней пропаганды это выглядит героически, для военных — абсурдно.

В итоге конные штурмовые группы войдут в хроники этой войны не как новая тактика, а как показатель уровня истощения российской армии. XXI век породил дроны-камикадзе, кибервойну и спутниковую разведку. Но где-то на линии фронта снова звучит ржание коней — и это уже не стратегия, а скорее полная деградация российского командования.