В Китае обсуждают распад России. В центре внимания — Дальний Восток с его ресурсами, газом и стратегическим положением. Пекин, США и Япония уже готовятся к новой геополитической реальности.

В КНР обсуждают сценарий, в котором прямо говорится о необходимости готовиться к распаду России. В центре внимания российский Дальний Восток — гигантская территория площадью около семи миллионов квадратных километров, богатая ресурсами и стратегически важная для Китая.

Сам факт появления таких публикаций в китайских СМИ указывает на глубокие изменения в восприятии будущего России и ее места в мировой политике, а также на то, что Пекин рассматривает регион как объект долгосрочного геополитического планирования.

Дальний Восток как ключевой геополитический актив Китая

Российский Дальний Восток для Китая — это не абстрактная территория на карте, а зона прямых экономических, энергетических и стратегических интересов. Регион граничит с северо-востоком КНР и содержит колоссальные запасы нефти, газа, золота, алмазов и редких металлов. На фоне замедления мировой экономики и роста внутреннего потребления Китай все острее нуждается в стабильных и близких источниках сырья. Именно поэтому Дальний Восток рассматривается Пекином как естественное продолжение собственного экономического пространства, особенно в условиях, когда российская экономика переживает тяжелый кризис.

В китайском плане подчеркивается, что Москва десятилетиями рассматривала Дальний Восток как обременительный актив — огромную, но малонаселенную территорию, требующую колоссальных инвестиций. Для Китая же этот регион — потенциальный ресурсный и логистический хаб, способный обеспечить долгосрочную энергетическую и промышленную безопасность страны.

Историческая память и фактор утраченных территорий

Особую роль в китайском восприятии Дальнего Востока играет история. В китайском общественном сознании до сих пор живы воспоминания о середине XIX века, когда в период ослабления империи Цин Россия добилась подписания неравноправных договоров, по которым Пекину пришлось уступить более миллиона квадратных километров территории. Эти земли сегодня входят в состав российского Дальнего Востока, включая районы вокруг Амура, Уссури, Владивостока и Сахалина.

Современные китайские публикации все чаще напоминают об этих событиях не как о прошлом, а как о факторе, влияющем на будущее. В сочетании с текущими проблемами России эта историческая перспектива формирует в китайском обществе убеждение, что вопрос о судьбе Дальнего Востока снова станет открытым, когда центральная власть в Москве ослабнет.

Ослабление России — окно возможностей для Китая

Экономическое и военное положение России после 2022 года радикально изменилось. Война в Украине, санкционное давление, падение инвестиций и рост цен внутри страны серьезно подорвали возможности Кремля контролировать удаленные регионы. Китайские эксперты указывают, что значительная часть российских вооруженных сил сосредоточена на западном направлении, в то время как Дальний Восток остается с минимальным военным присутствием. Там сосредоточено менее 50 000 войск, что аналитики характеризуют как «пустая оболочка».

В такой ситуации регион становится уязвимым не столько для прямого захвата, сколько для постепенного экономического и финансового поглощения. Китайские компании уже активно работают в приграничных районах, инвестируют в инфраструктуру, логистику, добычу полезных ископаемых и сельское хозяйство. Юань все чаще используется при расчетах в России, а китайские цифровые платежные системы входят в повседневную экономику региона. Это создает реальность, в которой Дальний Восток становится все более интегрированным в китайское экономическое пространство.

Энергетика как фундамент китайского влияния

Одним из ключевых инструментов Пекина в регионе является энергетика. Газопровод «Сила Сибири» уже сегодня обеспечивает Китай десятками миллиардов кубометров газа в год, закрывая значительную часть его потребностей. Для КНР это не просто коммерческий проект, а стратегический актив, связывающий судьбу Дальнего Востока с китайской экономикой на десятилетия вперед.

В условиях политической нестабильности в России такие инфраструктурные проекты превращаются в рычаг влияния. Чем сильнее Китай зависит от ресурсов региона, тем больше он заинтересован в его контроле и стабильности, даже если эта стабильность будет обеспечиваться не Москвой, а экономическими и финансовыми механизмами Пекина.

Китай и Россия — партнерство или полная зависимость

Официально Китай и Россия продолжают демонстрировать «стратегическое партнерство», выступая против западного доминирования и расширяя сотрудничество в рамках региональных организаций. Однако за внешним фасадом все отчетливее просматривается асимметрия этих отношений. Экономика Китая во много раз превосходит российскую, а зависимость Москвы от китайских рынков, технологий и инвестиций растет с каждым днем.

В этой конфигурации Россия все больше превращается в вассала, а Дальний Восток — в актив, который Пекин стремится закрепить за собой максимально прочно. Китайские публикации о распаде России не означают готовности к прямой аннексии, но они демонстрируют стратегическое мышление, в котором будущее региона рассматривается без участия Москвы.

Реакция мира и геополитические риски

Для США, Японии и других держав Дальний Восток также представляет стратегический интерес. Именно поэтому китайские аналитики прямо предупреждают, что в момент ослабления центральной власти в России за влияние в регионе может начаться жесткая конкуренция. Для Пекина это означает необходимость действовать заранее, закрепляя свои позиции через экономику, инфраструктуру и финансовые связи.

В этом смысле обсуждение возможного распада России в китайских СМИ является не столько прогнозом, сколько сигналом о том, что Пекин готовится к данному сценарию. Китайская геополитика все чаще строится не на лозунгах, а на холодном расчете, где слабость соседа превращается в возможность.

Появление в китайских медиа откровенных рассуждений о судьбе российского Дальнего Востока — это важный индикатор сдвига в глобальной политике. Китай больше не рассматривает Россию как партнера, а начинает мыслить категориями долгосрочного контроля над ключевыми территориями и ресурсами. Ослабление Москвы, экономические проблемы и военные риски делают этот сценарий все более реалистичным в глазах Пекина.