Риск войны между Россией и НАТО в 2026 году перестал быть гипотетическим. Почему Европа может стать ареной нового конфликта и какие возможны сценарии развития. Что ждёт НАТО?

В Европе всё чаще звучат предупреждения о том, что угроза крупномасштабной войны с Россией перестала быть далёкой стратегической гипотезой. В 2025 году военные аналитики и чиновники НАТО заговорили о реальном риске конфликта, который может развернуться уже в ближайшие годы. С момента вторжения России в Украину прошло более трёх лет, и за это время Москва не только не снизила военную активность, но и перевела свою экономику в режим военного времени, наращивая оборонное производство, мобилизационные резервы и стратегическое присутствие на западных рубежах.

Эти тенденции усилили тревогу в Брюсселе, Варшаве и Вильнюсе, где теперь открыто обсуждают возможность вооружённого столкновения. Вопрос, который ещё недавно звучал фантастически — «может ли начаться война в Европе?» — стал предметом реальных стратегических планов.

Угроза 2025 года: мобилизация России и ослабление сдерживания НАТО

2025 год стал переломным: Россия провела масштабные учения, активизировала гибридные операции и усилила сотрудничество с авторитарными партнёрами. В Белоруссии остаются постоянные контингенты российских войск, а военные заводы в России работают в три смены. Кремль сделал ставку на скорость, массовость и изматывание противника, что контрастирует с медлительной и раздробленной реакцией НАТО.

Европейские службы безопасности признают, что привычная модель сдерживания — превосходство технологий и численности — больше не гарантирует мира. Сдерживание требует готовности к действию, но в условиях политической разобщённости и бюрократической инертности альянса этот фактор становится уязвимостью.

Россия же продолжает расширять поле провокаций. Нарушения воздушного пространства над Балтикой, атаки дронов на критическую инфраструктуру, радиоэлектронные операции против GPS-систем Скандинавии — всё это создаёт фон, в котором «ошибка» может легко перерасти в инцидент с катастрофическими последствиями.

Новая ось авторитарных союзников

Ключевым фактором 2025 года стало формирование неформальной «оси» вокруг России. Иран, Северная Корея и Китай — пусть и с разной степенью вовлечённости — создают вокруг Москвы поле взаимных интересов, направленных на ослабление Запада.

Иран поставляет России боеприпасы, беспилотники и технологии. Северная Корея снабжает артиллерийскими снарядами и элементами ракетных систем. Китай остаётся официально нейтральным, но расширяет обмен разведданными и проводит совместные учения. Это не союз в классическом смысле, но совокупность стран, готовых координировать действия против Запада на разных фронтах.

Если Европа сосредоточится исключительно на восточном фланге, другие направления — Ближний Восток и Азия — могут вспыхнуть синхронно, отвлекая внимание и ресурсы НАТО. В этом кроется главная стратегическая опасность: многофронтовая дестабилизация, способная разорвать систему коллективной обороны.

Сценарий «Лучшее»: укрепление и сдерживание

В лучшем случае 2026 год может стать годом укрепления и восстановления баланса. Европа осознаёт масштаб угрозы и запускает экстренные программы перевооружения. Германия, Польша и страны Балтии ускоряют строительство военной инфраструктуры, формируют резервы и усиливают ПВО. США увеличивают контингент на континенте и передают дополнительные системы F-35, Patriot и HIMARS.

Одновременно укрепляются разведывательные сети и системы раннего предупреждения. Европа учится реагировать не постфактум, а на опережение. В этом сценарии Россия сталкивается с фактом: внезапный удар не гарантирует успеха, а масштабная агрессия обернётся катастрофическими потерями.

Дипломатические каналы начинают работать активнее — пусть и через посредников, но коммуникация снижается риск ошибочной эскалации. В этом варианте 2026 год проходит без прямого столкновения, хотя напряжение остаётся высоким. Европа выигрывает время, чтобы перестроить оборонную систему под новые реалии.

Сценарий «Худшее»: окно для войны

Худший сценарий предполагает, что Россия воспользуется моментом слабости НАТО — политической раздробленностью, нехваткой боеприпасов и замедленной логистикой. В таком случае Москва может инициировать ограниченный, но ударный конфликт на восточном фланге альянса — например, на границе Польши и Литвы, где Сувалкский коридор остаётся самым уязвимым местом.

Сценарий предполагает комбинацию: гибридная атака, кибератаки на инфраструктуру, использование беспилотников и последующий ввод ограниченных контингентов. Если реакция НАТО запоздает или окажется нерешительной, эскалация может перерасти в открытую войну.

В таком случае баланс сил будет определяться не технологическим превосходством, а скоростью и решимостью. Россия способна мобилизовать сотни тысяч человек быстрее, чем альянс соберёт силы из разных стран. При поддержке Ирана и Северной Кореи она может обеспечить себе устойчивое снабжение. НАТО же рискует застрять между политическими дискуссиями и военной необходимостью.

Решающие факторы: готовность, единство и промышленность

Исход ближайших лет во многом зависит от трёх факторов. Первый — готовность. НАТО обязано сократить время реакции и ускорить развёртывание войск. Второй — единство. Без согласованных политических решений даже самые современные армии окажутся парализованы. Третий — промышленность. Россия уже перешла в режим военного производства, тогда как европейские заводы всё ещё работают по мирным квотам.

Если альянс не изменит темп, Россия получит преимущество не числом, а скоростью. И тогда война, которую ещё можно предотвратить, станет вопросом не «если», а «когда».

Европа между сдерживанием и эскалацией

К концу 2025 года мир вступил в новую эпоху нестабильности. Европа стоит перед выбором — либо ускорить перестройку системы обороны и показать единство, либо позволить противнику использовать окно возможностей.

2026 год станет проверкой не столько военных возможностей, сколько политической воли. У НАТО есть все ресурсы для того, чтобы сохранить мир, но только если они будут мобилизованы вовремя. Ведь война, которая ещё вчера казалась невозможной, сегодня становится сценарием, к которому уже готовятся обе стороны.